Специальный репортаж благовещенской телекомпании «Альфа-канал» на этой неделе посвящён пострадавшим от наводнения. Спустя полгода после разлива амурских рек последствия катастрофы докатились до тех домов, куда летом вода не дошла. Из-за отсыревших фундаментов по стенам расползлись трещины и плесень. При этом хозяевам этих домов приходится доказывать, что они всё-таки пострадали от паводка.

22 января в правительстве Амурской области состоялось заседание комиссии по чрезвычайным ситуациям. Губернатор отчитал глав районов за новую волну заявлений от подтопленцев. Серышевский район оказался в лидерах – около 3 тысяч жителей просят выплатить деньги за утрату имущества. «Это по полной потере имущества, это мы понимаем, что вода зашла в дом и в доме стояла. Ни огороды, ни кухни к этой категории не относятся, – подчеркнул Олег Кожемяко. – Вот сейчас и работайте, обратным ходом во все дома заходите. Пусть показывают, какое имущество пострадало».

Село Большая Сазанка Серышевского района и ещё два села большесазанского сельсовета – Ключики и Воронжа – расположены вдоль реки Зея. В начале августа 2013-го после затянувшихся дождей, разлива реки и резкого подъёма уровня грунтовых вод здесь ввели режим ЧС. Подъездные дороги размыло и все три села больше недели были отрезаны от остальных сёл района.

«Нам за моральный ущерб сколько денег надо выплатить! Говорили – вот придёт волна девять метров! Из Серышева нам сводку такую давали. Мы здесь жили как на пороховой бочке – это очень страшно и плакали», – рассказывает жительница села Большая Сазанка Надежда Панкова. По словам сельчан, вода вошла в подполья больше половины домов. Но, как говорят люди, последствия этого в полной мере они стали ощущать совсем недавно. «Пока вода стояла, вроде бы всё незаметно было, прекрасно. Как только вода начала уходить, через 2,5 месяца, начало всё сыпаться, обваливаться. Кстати, и сейчас по ночам треск стоит», – жалуется житель села Ключики Вячеслав Новиков. По швам трещит и терпение людей. Они считают, что топило их не меньше, чем жителей тех сёл Приамурья, где подтопленцы получили компенсации. Из трёх сел сельсовета – а это больше тысячи человек – деньги за утрату имущества выдали только троим. И это при том, что Зея рядом. А к примеру, в сёлах Ударное и Поляна того же района, по официальным данным, по 100 тысяч рублей получил почти каждый второй житель. Хотя крупных рек возле этих сёл нет.

«По магазинам у нас лежат такие выкладки – где кто получил. Такое впечатление, что Серышево смыло полностью – даже по пятые этажи, как люди получили. Поляное и Ударное тоже получили, хотя у них вода тоже зашла по кюветам, огородами», – вспоминает житель Большой Сазанки Александр Милицкий. «Ну, конечно, эта несправедливость бьёт глаз и раздражает народ. И люди возмущаются», – поддерживает односельчанина Ирина Кузьмина.

«Нет имущества повреждённого – человек не получает. Это в методичке всё прописано. Нужны определённые факторы – поврежденное имущество, затоплялся участок, не затоплялся. Это берётся во внимание комиссией», – поясняет глава Серышевского района Олег Кирдун. Согласно методическим рекомендациям, утверждённым министром РФ по делам ГО и ЧС от 2 ноября 2010 года, пункт 9.1, единовременная материальная помощь имеет целевое назначение и выплачивается на восстановление повреждённого жилого помещения.

По словам некоторых жителей, до зимы комиссии к ним не приходили. Житель Ключиков Вячеслав Новиков записывал каждое связанное с ним событие во время и после наводнения. В его списке значатся получение выплаты по 10 тысяч рублей, по 5 тысяч – из пенсионного фонда. Ещё 30 тысяч в декабре – за потерю урожая. И ни одного визита комиссии до декабря. Но официально чиновники этого не подтверждают. «А как они тогда получили 10 тысяч, кто им составлял акты на 10 тысяч? Это одна и та же комиссия, комиссия ходит один раз. Она сразу описывает весь ущерб, нанесённый водой», – уверяет главный специалист отдела по общим вопросам и архивному делу администрации Серышевского района Алла Абаштова. «Вообще не было, почему я и возмущался, – объясняет житель села Ключики Вячеслав Новиков. – В Сазанке, может быть, комиссия и работала, а у нас её вообще не было. Сюда ко мне они подошли – по-моему, старший лейтенант МЧС и Караконь, глава администрации. Подошли к забору. Я вышел, говорю: "Ну, что, пойдём, посмотрите". Как раз воды много было – есть на что посмотреть. Она говорит: "А что смотреть? И так видно, вода". С той стороны дома-то не было, вода к дому не подошла, там вода кругом».

Вода в подпольях некоторых домов стояла несколько месяцев. Фундаменты повело, стены трескаются. В одном из домов Большой Сазанки живёт многодетная семья с пятью детьми. В помещении повсюду плесень, местами в стенах сквозные трещины». «В дом вода не вошла, факт наличия воды в подполье не доказывает безусловную утрату имущества, не устанавливает право на соответствующую компенсацию. И не считается, что стены все повело из-за подполья – тем более, у нас два отсека», – возмущается Виолетта Олейник, живущая в Большой Сазанке.

В погребе Милицких вода стоит до сих пор. В доме сырость, стены в чёрной плесени, полы холодные. В семье растёт ребёнок-инвалид. У них комиссий было много. Получили как все – единовременную материальную помощь и деньги за погибший урожай. «По 50 тысяч. Нам сказали, что нет бланков, потом придут бланки – напишите эти заявления. Но бланков мы не дождались. Потом мы подали в суд. Потом по истечении какого-то времени нам сказали, что можно подать в нашу администрацию. Мы подали документы, но вот результат по сегодняшний день такой», – разводит руками Ольга Милицкая.

Подобными проволочками жители и объясняют, почему за компенсациями в 100 тысяч обратились только в декабре. Для чиновников это повод усомниться в честности подтопленцев. «В Серышеве тысячи поступило сразу тысячи две претензий на получение компенсационных выплат – на то, что полностью утеряно имущество через три месяца после наводнения. Конечно, это такие вещи – бумагу только погонять. И на них никто деньги не давал и не будет давать», – отрезал губернатор Амурской области Олег Кожемяко.

После наплыва заявлений в декабре дома вновь обследовала комиссия. В её составе только местные жители. Пенсионерка Ирина Кузьмина из Большой Сазанки возглавила комиссию. Говорит, в новых документах описано всё – и даже мебель, испорченная плесенью и сырость в подпольях. «У нас только в середине немножко есть дома, которые ещё под вопросом. Они на бугорке. А все эти концовки, все жители были основательно подтоплены и пострадали хорошо», – говорит Ирина Кузьмина.

Комиссию заподозрили в мошенничестве. Глава района обратился в ОБЭП. Идёт проверка. «Где-то акты написаны ну просто под копирку. Одно и то же!» – отмечает глава Серышевского района Олег Кирдун.В январе в районе создали межведомственную комиссию для решения спорных моментов. В её составе есть и полицейские, и строитель с высшим образованием. В результате ни в одном проверенном доме Большесазанского сельсовета факт утраты имущества не подтвердился. Подтвердилось другое: разрушение домов. Но доказать, что они разрушаются из-за наводнения, должна другая специальная комиссия. Она обследовала уже около 3 тысяч домов в районе. 41 дом попал под переселение, 120 – под капитальный ремонт. «Может быть, наоборот, сейчас даже лучше видно вот эти нарушения конструкций здания. Может быть, сейчас наоборот у людей больше шансов, – предполагает главный специалист отдела по общим вопросам и архивному делу администрации Серышевского района Алла Абаштова. – Я понимаю людей: у них пострадали домовладения, им необходимы денежные средства на ремонт и так далее. Но данные выплаты не положены без утраты имущества – именно имущества первой необходимости». Подтопленцы парируют: «Нам не положены выплаты, так как подполье не является жилым помещением, но мы и не претендуем жить в подпольях! Это считается вторичным помещением, которое является нашей кладовой, холодильником, считается единым целым с домом. Это не я придумала, это прописано в Жилищном кодексе». Слово юристу: «Подполья и погреб, согласно Жилищному кодексу, являются частью жилого дома и, соответственно, также являются имуществом. И при его повреждении, которое влечёт невозможность его дальнейшего использования по целевому назначению, это может являться утратой имущества. Или частичной утратой имущества – в зависимости от объёма повреждений», – разъясняет юрист Евгения Сидоренко.

Другими словами, даже если вода в дом не заходила, а стояла в подполье, но после этого жильё стало разрушаться – то у собственников есть шанс доказать, что они лишились своего имущества частично или полностью. В первую очередь нужно доказать связь наводнения и разрушений. Выводы комиссий, которые постоянно отказывают, можно оспорить в суде. Но жители прогнозируют, что в итоге им откажут во всём – и в капремонте, и в выплатах. Что они останутся без помощи в разрушающихся домах, так и не отстояв своих прав. «Мы уже, честно говоря, устали от всего этого, – признаётся Ольга Милицкая из Большой Сазанки. – Все говорят нам, что ничего не положено, а мы не хотим быть мошенниками, как сейчас все говорят».