Амурского мальчика Максима Кичигина, которого в Италии задушил душевнобольной приёмный отец, трижды отказывались усыновлять в Амурской области. Мальчик был слишком маленьким для местных приемных родителей – все хотели ребенка старше пяти лет. В социальной палате Ивановской больницы Максим провёл девять месяцев, ожидая места в доме ребёнка, пишет «Комсомольская правда».

Когда забирали ребёнка, его 34-летняя мама Лидия была пьяна. Максимка у неё третий ребенок. Двое других и официальный муж и сейчас живут в поселке Прогресс. Старшему уже двадцать, среднему – тринадцать лет. Когда второму ребенку исполнилось шесть лет, мать ушла в загул, из которого больше в семью не вернулась. Кто родной отец Максимки - уже не выяснить. Официальный муж Лидии от него отказался сразу же: «Не мой биологический ребенок».

Лидия Кичигина жила с кем попало и где придется, пила, подсела на наркотики. В 2009 году её занесло в Благовещенск, где она стояла в органах опеки на учёте и даже привлекалась к уголовной ответственности за жестокое обращение с ребёнком. Максимке тогда было 7 месяцев. Потом осела на некоторое время в Ивановке Ивановского района.

Перед тем, как его мать лишили родительских прав, Максим прожил несколько недель в доме соседки. У Надежды двое своих сыновей и хозяйство, но она пожалела малыша. «Он как просыпался, так к столу бежал, есть хотел все время. Рот у него не закрывался. Худющий, ветром носимый. Чуть больше года ему было. Когда его матери, Лидии Кичигиной, совсем жить негде стало, я их к себе взяла – жалко мальчишку», – рассказала Надежда, в чьём доме Максим жил со своей мамой и её сожителем.

«Лида начала в недельные загулы уходить, бросив ребенка, а потом ещё и коноплю стала варить у меня на огороде, привела наркомана какого-то в дом», – поделилась Надежда. По словам женщины, когда представители органов опеки пришли за мальчиком, его мама лежала пьяная, совсем без сознания. На суд, где её лишили родительских прав, она тоже не явилась.

«Она звонила мне один раз, говорила, что в гостиницу в Благовещенске устроилась работать, чтобы Максима забрать. А потом пропала совсем. Даже фотографий её не осталось. Да жива ли она вообще?», – рассказала Надежда.

Была у маленького мальчика и родная тетка, младшая сестра Лиды. Когда мальчик оказался в социальной палате Ивановской больницы, тётка и не попыталась взять ребенка к себе. У неё и сейчас мобильный телефон отключен за неуплату.

Максим Кичигин, ожидая места в доме ребенка, пробыл в Ивановке десять месяцев. Вышедшая из штопора мама Лида один раз, в первый месяц после лишения её родительских прав, пришла узнать, что нужно, чтобы вернуть сыночка. И всё, с концами.

За это же время от малыша отказались трое возможных усыновителей из местных. Причина, как ни странно, не в здоровье: несмотря на разгульный образ жизни мамы, Максимка серьёзных заболеваний не имел – если не считать заболеванием его хороший аппетит. Он был слишком маленьким для местных приемных родителей – все хотели ребенка старше пяти лет.

«А ещё он очень беленький был, совсем-совсем белый, у нас таких ярких блондинов практически нет. А хочется же, чтобы приемный ребенок на новых родителей был похож», – вспоминают в Ивановке.

В Благовещенском доме рёбенка малыш пробыл около полугода, оттуда его увезли в Италию. 18 июля мальчика задушил приёмный отец в приступе безумия.

«Нахлебался он тут. Может, там хоть пару лет пожил счастливо», – говорят ивановцы.