Россия в Благовещенске начинается с неудобных лесенок, которые переходят в крутую лестницу-раскоряку. Она для многих – самое большое неудобство, по которому мы ползаем без малого 30 лет.

Россия в Благовещенске начинается с узких неудобных лесенок, которые переходят в крутую лестницу-раскоряку – она для многих становится самым большим неудобством, по которому мы ползаем без малого 30 лет.

Теплоход причаливает к благовещенскому берегу: люди-сумки, сумки-люди… Всё летит через борт, и шумная людская гусеница выбирается по трапу на российский берег.

Первые шаги по супердержаве народ делает по деревянным, хлипким до вшивости мосточкам, жутко неудобным от тесноты и очень русских загогулин. Один мосток переходит в другой, потом – в третий. Пыхтя, кряхтя и матерясь на чем свет стоит, люди идут, спешат, толкаются на этой тропке унижений.

Пройдя рукотворную полосу препятствий, дети разных народов подходят к неудобной, многоступенчатой лестнице, по которой они должны взобраться на высокий берег Амура.

– Я ненавижу эту лестницу, для меня её ступеньки – мука мученическая. Только поэтому почти перестала ездить в Китай, – тяжело дыша, говорила мне немолодая грузная дама.

Сотни, тысячи людей стали обладателями огромных состояний благодаря этой лестнице

Те, кто моложе и шустрей, эту полосу препятствий преодолевают без видимых проблем. Больно смотреть на пожилых и нездоровых. Для них первые шаги на российской земле – настоящее испытание. Они тяжело дышат, часто отдыхают, беспомощно облизывают посиневшие губы…

Эта лестница-мучительница и эти вшивенькие мосточки – ровесники начала внешнеэкономической деятельности Приамурья и соседнего Китая. Они подняли столько людей и товара, что каждый миллиметр этого «минного поля» уже можно отлить из чистого золота самой высокой пробы.

Сотни, тысячи людей стали обладателями огромных состояний благодаря этой лестнице. Благодаря этой жуткой лестнице обновился Благовещенск, и благодаря ей же заново родился Хэйхэ. Не изменилась только сама амурская Голгофа. Она по-прежнему жутко неудобна. Для одних – настоящее испытание, для других – бедствие и неловкость, граничащие с отчаянием.

На противоположном берегу Амура за эти «внешнеэкономические» годы пункт пропуска перестраивали несколько раз. Там прошли эволюцию от примитивных вагончиков до современного, удобного терминала, который отвечает многим требованиям ХХI нановека.

На российском берегу практически не изменилось ничего. Те же ступеньки унижений – неудобные и позорящие Россию.

Он, так, – тварь дрожащая, беспомощно карабкающаяся по вечной лестнице чужой прибыли

Несколько лет подряд безуспешно зову на фестиваль «Амурская осень» очень авторитетного китайского слависта. Умнейшая, безмерно любящая и понимающая Россию женщина, к сожалению, имеет проблемы с опорно-двигательным аппаратом. Все эти годы дама деликатно отказывалась, ссылалась на занятость. И, наконец, в последнем телефонном разговоре она честно призналась:

– Саша, я боюсь вашу лестницу на таможне. Не могу себе представить, как я преодолею эти ступеньки….

В этих «ступеньках» кроется всё отношение государства к человеку. Человеку, который никогда не был и, боюсь, долго не будет главным в этой жизни. Он, так, – тварь дрожащая, беспомощно карабкающаяся по вечной лестнице чужой прибыли.

Источник новости: http://www.amur.info/column/yaroshenko/7604