Тема: особое мнение о политике, истории и будущем

– Максим Шевченко – журналист, историк, политолог. У него на все есть особое мнение: о политике, о истории, о будущем. Темы во многом назидательные, но в нашей стране, чтобы сильно засветиться нужно подраться прилюдно. Вот, так случилось на радио «Комсомольская правда» с Николаем Сванидзе, была передача. И сегодня в студии тот самый человек – Максим Шевченко.

– Здравствуйте.

– Здравствуйте Наталья.

– Многие видели этот эфир, он растиражирован в новостях. Возможно ли было избежать этой схватки?

–Во-первых, Николай Сванидзе меня первый ударил. Я напомню как было. Он сказал: был бы ты рядом, я бы дал тебе по морде. Ну, а что словами бросаться? Вот я рядом.

– И он подошел?

– После этого можно было бы сказать руки об тебя марать неохота, например, драки бы не было. Мы бы подулись, поругались, потом помирились бы спустя, наверное, какое-то время, понимаете. Но он встал, подошел, я встал, он меня ударил, в ответ он получил. Что тут такого? Мне говорят – «старик». Он не старик, он старше меня на пять лет с небольшим, это никакой разницы нет. Потом, я его не бил, ладонями толкал фактически.

– Но вы здорово напугали группу.

– Какую группу?

– На радио.

– Почему я напугал?

– Ну, вот всей потасовкой.

– Это принципиальный конфликт. Сванидзе – это символ ельцинизма, это символ медведевщины, это главный пропагандист, это главное пропагандистское лицо всего того антинародного курса. Даже люди многие, наверное, рефлекторно это не понимают, по всей стране ко мне подходят люди и говорят «спасибо вам за это».

– Ну что же. Начнем с того, что у вас амурские корни.

– Да, мой прадед Петр Кузьмич Намоконов происходил из села Сковородино, как и моя бабушка Намоконова Нона Петровна. С детства я очень гордился, что моя мама родилась в Благовещенске-на-Амуре. В Благовещенске я увидел, мне всегда интересно в городе глаза людей. И я увидел в глазах жителей Благовещенска ощущение внутренней свободы и достоинства.

– Об этом еще Чехов писал.

– Да?

– Да.

– Я этого не знал, такую цитату. Ну видите, значит я совпал и с мнением великого Антона Павловича Чехова, одного из моих самых любимых писателей, потому что эта земля – свободная. Конечно же, очень интересно смотреть, как на том берегу вырос город Хэйхэ за последние 25 лет. А Благовещенск только для начальства набережную сделал, потому что, так я посмотрел, такая же, как набережная, другая часть города? Да нет, все как везде: картинка, фасад у нас яркий, а на задворках, как говорится, как получится.

– А вы увидели задворки?

– Кое что, да, специально пошел, посмотрел. У вас-то еще лучше ситуация, чем в центральной России. Потому что рядом Китайская народная республика, огромный товарооборот, люди живут приграничной торговлей. Я не изучал детально этот вопрос, но я думаю, что это так. А центральная Россия просто вымирает. Вымирает производство, закрывается. За последние шесть лет закрыты сотни предприятий с историей по двести лет.

– Про пенсионный возраст. Вы везде подчеркиваете, что вы против, но власть сейчас говорит, что нет никакой возможности изыскать средства, кроме как повысить возраст.

– Вранье. Наглое вранье. Деньги в стране есть, на нефть цена растет, заключаются новые контракты. Они увеличивают экспорт полезных ископаемых. Просто они деньги вывозят из страны. Вся эта система построена на том, чтобы не вкладывать в страну, а вывезти отсюда деньги. Вывезти в США, вывезти в Израиль, вывезти в Западную Европу, вывезти куда угодно.

– Вы не прошли муниципальный фильтр на выборах. На моменте подачи кандидатов в губернаторы Владимирской области избирком заявил о том, что у вас не хватило подписей якобы.

– У меня хватило подписей.

– Хватило. Вы судитесь еще?

– Я сужусь. Мы сейчас подали в Верховный суд. Просто они создали такие нормы сбора подписей, которую невозможно преодолеть. Потому что когда ты играешь в казино, где крапленые карты сдает крупье, то ты не можешь у крупье выиграть, он заранее знает все карты.

– Возможно ли при существующей власти, политике работать человеку из оппозиции?

– Я вам скажу, что бы я сделал. Главное скрывается во внутренней мотивации. Если вы просто хотите встать у кормушки и жрать из этой кормушки как поросенок, то тогда что вам заявлять какую-то принципиальную позицию? Просто преданно смотри в глаза начальству и тогда тебя допустят к кормушке. Будешь питаться за счет всех остальных. Все будет хорошо, будешь говорить слова по телевизору нужные. «Бла-бла-бла, мы за народ, наши законы, развитие, мы открыли много заводо»в. Смотрите, вы же не знаете как живут во Владимирской области. Вот владимирцы смотрят и со смеху покатываются и как бы думают: ну нифига себе она сказки рассказывает, что у нас открываются предприятия, все закрыто. Десятки предприятий просто закрыты, поросли бурьяном развалины заводов. Она говорит: владимирцы это знают. Но вы-то этого не знаете. Вот вы смотрите в Амурской области телеканал «Россия» и думаете: да, вот хорошо во Владимирской области, их губернатор рассказывает, как там хорошо, не то, что у нас в Амурской. А мы во Владимирской смотрим как ваш докладывает про Амурскую область, он, наверное, тоже рассказывает про огромные успехи и достижения. И мы думаем: «да, блин, вот у нас хреново во Владимирской области, но зато у них в Амурской области каково-то! Есть же на земле губернаторы!» Так у них и построено это на том, что страна огромная, ведь не слетаешь, не проверишь, понимаете, просто так.

– Но вы считаете, что все всё знают кому надо?

– На месте? Конечно, все всё знают. Потому что президенту докладывает ФСБ. Он в реальном положении дел.

– Так а в чем тогда смысл всего этого?

– У них есть такая концепция контролировать элиту правящую. В основном, как я понимаю, президент и совет безопасности заняты сегодня внешней политикой, а внутреннюю политику они отдали на откуп администрации президента и еще группам людей. Но внутренняя политика современной России поистине антинародна, антисоциальна, чудовищна. Она приводит к вырождению и уменьшению населения, к обнищанию населения, к богатству только крупного капитала. Доминируют и блаженствуют только торговые сети, завозящие товар извне, даже не внутреннего производства. И банки, которые берут дешевые кредиты вовне или берут кредиты у тех, кто берет кредиты, продают дорого внутри и обкладывают население микрокредитами. Это колониальная система. Но она обеспечивает правящей верхушке определенную стабильность дохода, определенную систему безопасности, это их устраивает.

– Хочется услышать мнение по Дальнему Востоку, потому что есть ряд проблем – это отдаленность, это дорогие авиабилеты. Вы это почувствовали, прилетев сюда?

– Главная проблема нашей страны и Дальнего Востока – это полное господство продавцов и полное бесправие покупателей, то бишь нас с вами.

– То есть, нельзя рассматривать регионы по отдельности?

– Нельзя, как нельзя рассматривать отдельно пенсионную реформу или закон о монетизации льгот вне контекста общей антинародной социальной политики правительства и правящей верхушки. Специально завышают цены, специально разрушают связи между регионами, чтобы удобней было продавать лес, продавать землю, продавать полезные ископаемые за границу. Их главная задача – это создать оффшор и вывезти потом этот оффшор: миллион, десять миллионов, сто миллионов долларов. Это хищническая абсолютно элита, которая думает только о себе, о своих семьях, о своих лакеях, если эти лакеи хорошо себя ведут.

– Очень интересно спросить. Вот вы затронули тему Китая. Многие московские эксперты, которые побывали в том числе и в этом кресле рассматривают очень осторожно это взаимодействие. О том, что это, возможно, опасно, и население там большое, все лучше подальше. А вы как думаете? Для развития нашего региона это важно – работать и дружить с Китаем?

– Я думаю, что китайский народ и Китайская народная республика – это народ с огромным историческим опытом. И это народ не экспансианисткий.

– Надо дружить?

– Ну, что значит дружить? Еще если китайцы захотят дружить с нами, потому что китайцы же тоже не слепые. Они понимают с какой коррупционной системой они имеют дело в России. Еще не всякий китаец сюда придет работать, потому что в Китае за коррупцию расстреливают.

– Да.

– А в России коррупция это норма жизни. Понимаете? Поэтому китайцам опасно работать здесь. Китайцам гораздо безопасней работать с Америкой, например, где бизнесмены честные и контроль над коррупционной составляющей достаточно жесткий, как общественный, так и силовой. Поэтому не надо рассматривать Китайскую народную республику как нечто опасное. Я не считаю, что Китай опасен. Я считаю, что Китай – это наш великий союзник и партнер. У нас в Москве китайцев больше, чем у вас тут я увидел. Вот у нас сейчас выходишь в Москве, ходят толпы китайцев, толпы просто, в Москве и в Питере, во Владимире. Здесь я пока ни одного китайца не увидел на улицах.

– Очень много вопросов задавалось, когда прошли выборы президента Российской Федерации. Ну, собственно говоря, хочется из первых уст от вас, например,услышать, что будет после 2024 года?

– Будет то, как мы сумеем это построить. Они хотят продолжить эту политику, они хотят опять совершить какое-то такое перекладывание карт из правой руки в левую, из левой в правую. Но наша задача – поменять полностью курс на национальный. Для нас и для меня – это национально-освободительная война за интересы нашего народа русского и других народов нашей страны. Это вопрос национальной безопасности. Мы не можем позволить, чтобы этот курс продолжался, мы не можем позволить, чтобы наша страна превращалась в Африку под звуки фанфар, под лживые разговоры о памяти Великой Победы. Нихрена они не помнят ничего про Великую Победу. Если мы не заставим себя бороться за то. Чтобы Россия была по-настоящему социальным государством, и государство действовало в интересах народа. Нас всех ждет просто вымирание и превращение в такое архаизированное африканское пространство, где отдельные люди будут помнить о Толстом, Достоевском и Чехове. А остальным это будет просто не нужно. Забудут об этом, будут разными интерактивными, социальными и информационными медиа баловаться. Революцию делают не революционеры, революцию делают правящие элиты, и они идут по пути Николая II и Временного правительства.

– Вы параллели выстраиваете эти.

– Ну, просто параллель. Только тогда была сильной страна, которая была гораздо сильнее вот этой современной экономики, этой современной страны, но они идут абсолютно туда же. Пусть идут, нам бы этого не хотелось, нам бы хотелось реальных демократических процедур, реальная смена власти как в стране, так и на местах. Но они держатся как бультерьеры. Знаете, у меня была собачка, был такой резиновый круг. Даешь, она вцепляется зубами и вот так можно было ее поднять, мотать, махать, она не отцеплялась. Вот они также держатся за свою кормушку и за эту власть, поэтому я не знаю, как с этим быть. Но пока есть возможность, где-то есть разные губернаторы вменяемые, более-менее демократичные. Вот здесь вот позволяют же идти хоть какому-то выборному процессу. Но значит там, где есть возможность разговаривать с вменяемыми людьми, надо разговаривать на языке процедуры, на языке демократии, на языке конституции. Там, где такой возможности нет, ну как говорится сеющий ветер, пожинает бурю.

– Ну что же, вот такое было особое мнение у Максима Шевченко, журналиста, историка, политолога, который посетил наш город Благовещенск, приехал специально, чтобы увидеть, как живут люди на Дальнем Востоке и сформировать свое особое мнение. Спасибо.

Источник новости: http://www.amur.info/simple/2018/08/30/9151