Тема: найденные в Благовещенске останки людей и политические репрессии в СССР

– Здравствуйте. 30 октября в России вспоминали жертв политических репрессий, а буквально на следующий день в Благовещенске была обнаружена трагическая находка: останки людей с пулевыми отверстиями в черепах. Останки сейчас отданы на официальную экспертизу, но наш гость, председатель амурского отделения ассоциации жертв политических репрессий Леонид Журавлев предполагает, что останки принадлежали расстрелянным в 30-е годы людям, как раз во время политических репрессий.

– Здравствуйте, Леонид Матвеевич.

– Добрый день.

– Конечно, вас одного из первых пригласили на место этой трагической находки, и вы сказали, что вполне возможно, что это жертвы политических репрессий. Что вам дало основания так предполагать?

– Когда я прибыл на это обнаруженное захоронение, то мне пришли слова на память Анны Ахматовой: «Хотелось бы всех поименно назвать, да список отняли, негде узнать». И действительно так, это такое безвестное захоронение. Безвестное, к сожалению, и таких захоронений у нас и в районе Благовещенска и Свободного, и Сковородино, и на Дальнем Востоке, где расстреливали наших земляков, уроженцев Амурской области, очень много.

– А как происходило все это?

– Это было массово, политические репрессии. Но когда они начались? У нас в Советском Союзе после переворота октябрьского. Ленин сам называл, что это октябрьский переворот. В Амурской области репрессии несколько позднее начались. Это в начале 1920 года, когда стала постепенно побеждать советская власть. Ну, и особенно массовых репрессий достигла эта кампания, особенно геноцид народа осуществлялся, это в 30-40 годы. Ну, будем говорить, 30-е годы. Почему называют 30-е годы? В 1937-1938 годах, так называемый период «ежовщины», Сталин и политбюро принимает планы лимиты по расстрелу людей и по направлению их в концлагеря. Надо отметить, что это было стахановское соцсоревнование по расстрелам людей.

– То есть, прям приходили разнарядки сколько человек?

– Конечно. А на местах, я могу сказать, 31 января 1937 года у нас был издан приказ народного комиссара внутренних дел СССР Ежова, он одновременно был секретарем ЦК ВКП(б), номер этого приказа 00447, где «00» -- «очень секретный». И был разослан этот проект приказа членам политбюро. Они так списочно ознакомились. Затем представили Сталину этот документ, и он согласился на политбюро, и были приняты по всем регионам планы по расстрелам, и планы по направлению в концлагеря.

– Леонид Матвеевич, давайте еще раз скажем, может быть, о том, для чего это было сделано. Очень много людей сейчас, особенно молодых, которые вообще не понимают, что происходило, для чего это было сделано. Понимаю, что эта тема огромного обширного разговора, но хотя бы кратко. Это устрашение было? Что это такое?

– Конечно. Во-первых, это руководство страны, партия, руководство партии. Чтобы удержаться, они прибегли к такому массовому террору. И конечно, запугать народ. Еще в 1926 году в особенной части Уголовного Кодекса Российской Федерации был пункт 58.12, записано о недоносительстве. Поэтому люди пытались, бежали, кто быстрее донесет на соседа, иначе на него донесут.

– Когда вот вы сказали, что политика доносительства, недоносительства, я сразу вспомнила фразу Довлатова: «Кто же написал четыре миллиона доносов?» Я хочу вернуться к тем останкам, которые были обнаружены недавно. По вашему мнению, невозможно идентифицировать, что это были за люди? Что вы предполагаете? Кто это были, социальные слои какие-то?

– Конечно, это на глубине двух метров. Это естественно было. Как хоронили строителей социализма сталинского? Вот они нашли место в этих котлованах...

– То есть, это без суда и следствия. Там были признаки, мне говорили, что если расстреливали после суда, что тоже не менее трагично, то были какие-то бирки на людях, хотя бы хоть что-то, что указывало на то, что какой-то законотворческий процесс проходил. А там вообще ничего.

– Бесправие было. Это не судебные органы, тройки ОГПУ, тройки НКВД. До 1938 года тройки еще были, поэтому это знаете что, контрольный выстрел был. Проверяли, что наверняка уничтожен этот враг народа после решений или областного суда, или органов прокуратуры. Массово такие закапывания, они подтверждают, что действительно были 30-х годов захоронения. Вы знаете, я хочу только отметить, привести несколько примеров, что у нас ежемесячно по несколько раз в каждый месяц в 1937-м, особенно в 1938 годы шли расстрелы в окрестностях Благовещенска и Свободного. Вот пример, январь 1938 года: 19-го, 20-го, 29-го расстрелы в окрестностях Благовещенска, затем в марте месяце, уже весна, уже больше расстрелов, это 29 марта, 27, 30, 17, 28.

– А это документами подтверждается архивными?

– Так это в книгах памяти, которых уже выпущено 11. Это на основе документов, которые хранятся в Управлении ФСБ, прокуратуры. А я работаю уже 27 лет в государственных архивах и прокуратуры, областного суда, УВД, и ФСБ.

– То есть, вы хотите сказать, что все эти расстрелы, как мы сейчас говорим, о том, что это все было незаконно, но, тем не менее, все эти вещи фиксировались для отчетности, все это создавалось, и архивные документы об этом есть?

– Да, они сохранялись в документах. Я продолжу, затем апрель: 23, 20, 30, 1, 2, 29, 24, 17, 6 апреля. Вот расстрелы были, они обнаружены случайно, это частичка, где еще обнаружены? Это вот такие закапывания в районе Нагорной, затем Аптечной, там, где аптечные склады строились когда-то, затем в районе строящейся ТЭЦ, затем Лазаретная падь и по возвышенности окаймляющей эту падь как раз массовые были расстрелы, где и нашли.

– Вот эти останки обнаружены. Как вы думаете, что будет на этом месте? Будет ли на этом месте памятник какой-то установлен? Говорят ли об этом? Вы об этом говорите? Или у нас пока увековечивание памяти жертв политических репрессий только в этих замечательных книгах, которые вы издаете уже много-много лет?

– Следствие возбуждено, я только с работниками Следственного комитета по Амурской области говорил. Раскопки там прекращены все, потому что ведутся исследования, что, когда они захоронены, чтобы окончательно принять решение. Затем надо оконторить это, потому что там не на одном участке, а на второй участок пошли эти кости находить. Поэтому нужно делать что? Нужно, я считаю, сделать в соответствии с законом № 67 от 9 марта 2016 года, необходимо, конечно рассмотреть этот вопрос местной администрацией или органами местного самоуправления и принять решение. Или мемориальный здесь комплекс сделать или какой-то поставить знак, мемориал сделать.

– У нас в Благовещенске памятник жертвам политических репрессий только в сквере воинов-интернационалистов, больше нет. А вы говорите, что это не первое захоронение обнаруженное.

– Нет, захоронения и памятники – это разные вещи.

– Нет, я понимаю, а когда были обнаружены до этого захоронения, что делали с останками, где их перезахоронили? И знаете ли вы об этом?

– Ну, я знаю, что в Свободном закопали также.

– И все?...

– В Свободном и на этом успокоились.

– То есть, сейчас настало время поднять вопрос о том, что должно быть где-то место, куда можно перезахоронить, и должен быть какой-то мемориал.

– Конечно. Может быть, в районе кладбища городского участок выделить под мемориальный участок. Ну, и вообще, работы провести поисковые: в районе первой пеленгаторной, там у нас захоронения, старожилы все говорят, и в других районах. То есть, нам нужно этой работой заниматься. Для этого есть государственные документы, постановления. И решить как-то, увековечить память жертв репрессий. Вы сказали правильно, у нас в книгах памяти...

– Пока что только в книгах, да.

– На днях я 30 октября присутствовал на открытии памятника в селе Чесноково Михайловского района, расстреляно там 79 человек. Во всех в селах у нас массовые расстрелы.

– В селах были массовые расстрелы и в селах стоят памятники, почти в каждом селе стоит памятник жертвам политических репрессий.

– Нет, жертвам мало, там стоят не памятники, а памятные знаки, но не везде, как в Тамбовке, в Новокиевском Увале, в Николаевке Тамбовского района.

– Ну, в Тамбовке я-то знаю, там вообще ведется серьезная работа.

– В общем, конечно, сейчас надо деньги выделять, провести поисковые работы, в этом месте окантурить площадь, узнать заключение следственных органов...

– Тогда все будет более ясно.

– Тогда в связи с заключением следственных органов надо администрации города включаться также в эту работу.

– Спасибо вам большое, Леонид Матвеевич. Мы сегодня говорили об увековечивании памяти жертв политических репрессий в городе в связи с такой трагической находкой. Останки, которые предполагается, что это все-таки останки жертв невинно расстрелянных людей в годы политических репрессий. Отвечал нам на вопросы председатель амурского отделения ассоциации жертв политических репрессий Леонид Матвеевич Журавлев. Всего вам доброго. Это были «Простые вопросы». До свидания.

Источник новости: http://www.amur.info/simple/2018/11/7/9384