Приезжая в другой регион, всегда обращаешь внимание на любые отличия окружающей обстановки от привычной. В этом материале рассказываем о том, какими увидел разные города Донбасса наш корреспондент во время поездки с гуманитарным грузом.

У нашей миссии конкретные цели, поэтому многие населённые пункты мы просто проезжаем – у нас нет времени осматривать все достопримечательности. Тем интереснее опыт – будем рассказывать о городах так, как они выглядели при первом впечатлении.

Наш путь Луганск мы начинаем из Ростова. Это ухоженный и красивый южный «миллионник».

Луганщина

Недалеко от города у обочины дороги стоит «Чёрный танк» – так здесь называют этот памятник. Танк Т-64 был захвачен ополченцами в 2014 году. Он стоит почти там же, где принял бой против взвода украинских машин. Со временем его просто сдвинули с дороги на обочину, где сделали постамент. Существуют разные версии этой истории. По одной из них часть экипажа спаслась, по другой – все погибли. И теперь это – памятник всем танкистам Донбасса. Рассказывают, что подбитые в ходе боя украинские машины ещё минимум год стояли там, где были уничтожены, будто часть мемориала. Потом их разрезали на металл.

Сам Луганск – город советской постройки. Единственное современное здание, встреченное нами, – дворец спорта для детей. Уточняем, откуда такая красота, и выясняется, что всё это за свои деньги построил местный сотовый оператор. От «жовто-блакитного» государства каких-либо новых построек здесь нет и уже, очевидно, не будет.

По пути нам попадаются на глаза автотягачи с прицепами, которые куда-то везут автомобили Land Cruiser. На все внедорожники нанесён логотип OSCE/ОБСЕ, а значит они – часть поучительной истории о шпионаже, европейском коварстве и безграничном русском доверии.

Эта техника принадлежала Организации Сотрудничества и Безопасности в Европе (ОБСЕ). Изначально специалисты организации должны были наблюдать за безопасностью и сотрудничеством сторон на Донбассе и следить за соблюдением Минских соглашений. На деле «работа» миссии ОБСЕ вызывала массу вопросов у правоохранителей обеих республик, и через некоторое время последовали разоблачения с доказательной базой.

После разгрома некоторых украинских подразделений были захвачены ноутбуки и телефоны, принадлежащие миссии ОБСЕ. Изучение данных позволило сделать вывод о том, что видеокамеры ОБСЕ «были интегрированы в систему управления огнём украинской армии и боевиков нацбатальонов», что позволяло наносить прицельные удары по инфраструктурным объектам и подразделениям республик.

В апреле 2022 года деятельность миссии в Донбассе запретили, и те её сотрудники, кого не успели задержать, очень быстро сбежали. Всё, что им мешало бегать, они бросили. Машины вместе с другим имуществом остались в республике – после удаления GPS-жучков, сообщающих о местоположении, им здесь быстро найдут применение.

По пути проезжаем через Новоайдар. Это один из немногих населённых пунктов на нашем маршруте, в котором не видно следов войны. Вскоре после нашего отъезда ситуация поменялась – 28 января ракеты американского комплекса HIMARS разрушили здесь районную больницу, что привело к многочисленным жертвам. Безопасных мест на Донбассе нет.

По пути к Северодонецку наблюдаем картину – зенитный ракетно-пушечный комплекс «Тунгуска» стоит около церкви. Просто так боевая техника в подобных местах не простаивает – особенно возле дорог, где все её видят.

Эта машина могла бы прикрывать от артналётов важные военные объекты, такие как штабы или склады боеприпасов, но сейчас, судя по всему, «держит зонтик» над церковью и центром села. Помимо ритуальной функции, сельские церкви – важный социальный объект, одно из мест, где обычно раздают гуманитарную помощь, медикаменты, привозят питьевую воду.

Северодонецк и Кременная

Пейзажи в этой местности очень сильно напоминают Амурскую область. Единственное отличие – это местные пирамидальные тополя. Советская власть понастроила здесь точно такие же панельные девятиэтажки, каких полно по всему Дальнему Востоку. Поэтому глядя на панораму Северодонецка можно представить, как после боёв может выглядеть любой город нашей страны.

Это небольшой населённый пункт, здесь до войны проживало всего чуть более 119 тысяч человек. Целых зданий здесь практически не осталось. Можно найти уцелевшие подъезды, но не дома. Как нет и торговых центров, магазинов и прочего, что нужно для жизни. По данным интернета, в городе повреждено более 90 процентов жилфонда, и это похоже на правду.

Первый же встреченный нами массив девятиэтажек или «девятин», как их называли штурмовавшие российские военные, стоит почти полностью выгоревший. Отсюда, с верхних этажей, далеко просматривается местность, поэтому здесь были снайперы, артиллерийские корректировщики и огневые точки противника. Зданиям досталось по полной программе.

Приезжаем в Кременную. Здесь всё также в руинах, повсюду следы ожесточённых боёв. На главной улице когда-то было несколько бензоколонок. В других местах, где шли бои, они просто выведены из строя, а здесь – разрушены до фундамента.

В середине кирпичной трубы местной котельной – три орудийных попадания прямой наводкой. Нет никакого военного смысла размещать здесь наблюдателей или снайперов – спрятаться здесь просто негде, и это слишком явный ориентир. Поэтому те, кто пытались обвалить всё это, очевидно, просто уничтожали инфраструктуру, действуя по принципу «да не достанься же ты никому».

Здесь чаще встречается уничтоженная бронетехника. Обычно через некоторое время подбитые машины удаляются с мест боёв – идут на ремонт, в переплавку или сдаются военными на металл к всеобщей пользе подразделения. Поэтому стоящие тут и там машины означают, что бои были относительно недавно. На глаза попадается сгоревший бронеавтомобиль «Козак» – таких в российской армии нет, а за ним такой же бронетранспортёр. По характерным противокумулятивным решёткам опознаётся уже украинская модернизация старой российской техники.

Донецк

Центр Донецка выглядит вполне по-европейски, но от площади Ленина бывшему советскому городу никуда не деться.

А ещё тут максимальная концентрация российских флагов – они попадаются даже чаще чем республиканские. Просто проходя по улице, можно видеть дома, где на каждом балконе натянут российский триколор. И таких домов много. Эта картина характерна в целом для городов Донбасса, но здесь это выражено сильнее всего. Всё это дополняется максимальной количеством флагов с республиканской символикой, призывами к возрождению Донбасса, патриотическими лозунгами, рекламой службы в добровольческих подразделениях.

В Донецке помимо обстрелов – водная блокада. В предыдущем репортаже мы уже писали, что вода здесь подаётся один раз в день на час-два. И доходит она не до всех. Местность, где расположен город, – один из самых «сухих» районов Украины. Вдобавок, некоторые подземные водоисточники загрязнены после шахтных выработок.

Ранее город и всю его область питал канал «Северский Донец – Донбасс». Он берёт начало в районе Славянска, поэтому до освобождения этого города нормальной подачи воды ждать не приходится. Отчасти ситуацию спасает развоз воды в районы города в цистернах. Застать машину во дворе – большая удача для жителей. С теплом тоже проблема – жители сливают воду с батарей отопления.

Обстрелы здесь – рутина, как и кассетный разброс мин. «Пойдём со мной, покажу» – говорит донецкий знакомый, которого я спрашиваю про обстрелы. Выходим на двор. Он указывает на пристройку к дому соседа, одна стена которой развалена в результате попадания.

А ещё в Донецке свои правила дорожного движения – особенно с наступлением комендантского часа. Заключаются они в том, что все ездят очень быстро и по минимуму пользуются световой сигнализацией – навык, приобретённый в результате обстрелов. У нашего знакомого вообще не работают поворотники и габаритные огни.

— Почему вас не останавливают во время комендантского часа?, ­– спрашиваю своего знакомого.

— Потому что в это время ездят только те, кто занят в снабжении войск, нас тут все знают, – отвечает знакомый.

На дворе ночь, где-то гремит канонада, но на улицах донецкой окраины не пусто: взад-вперёд носятся грязные легковушки, без единого сигнала уступая друг другу проезжую часть. Военная логистика не спит.

Мариуполь

Здесь самый впечатляющий въезд в город из всех, что нам довелось видеть. Статуя металлурга стоит на возвышении, а на заднем плане из тумана выступают заводы и огромные трубы.

Мариуполь, как и Северодонецк, тоже очень сильно пострадал от боёв. Он гораздо крупнее, здесь иногда даже можно найти почти целые здания.

В СМИ очень много рассказывали о том, как разваливали этот город, но мало сообщалось о том, как его восстанавливают. Между тем работа здесь кипит. Рабочие – непременная часть пейзажа, куда бы вы не посмотрели. Об этом городе можно рассказывать много, поэтому планируем посвятить ему отдельный материал. В нём мы расскажем, с какими трудностями пришлось столкнуться новым властям города, что восстанавливают в первую очередь и почему.

Энергодар

Город атомной энергетики из окна «Газели» выглядит сплошь панельным и немного запущенным – пока не до этого, ракеты падают. На характерных, знакомых с советских времён зелёных стеклоблоках, хорошо заметны следы боёв и обстрелов.

Небольшой благоустроенный квартал – возле управления Запорожской атомной станции. Здание «тренувального комплекса» ожидает ремонта – через некоторое время после того, как Росгвардия взяла Запорожскую АЭС под охрану, украинские военные пошли на провокацию, обстреляв бойцов «Росгвардии» из этих окон. Ответным огнём диверсанты были уничтожены, здание стоит затянутым сеткой. У энергетиков пока другие заботы – надо возвести противоснарядное укрытие над хранилищем отработанного радиоактивного топлива, чтобы украинские снаряды не разбросали его по округе.

На Донбассе показательно отношение к памятникам советских времён. Здесь очень много скульптурных изображений воинов Великой Отечественной. У нас их красят обычной бронзовой краской, а здесь – золотистым спреем, отчего они буквально сияют на фоне зимней слякоти. У одной из скульптур на форме мы даже увидели раскрашенные петлицы. В Азии так относятся к статуям богов. Каким бы маленьким не было село, в золоте всегда купола церквей и памятники солдатам.

Здесь, на юге России, мы постоянно встречаем памятники из военной техники, как старой, так и новой. Они везде, начиная от кольцевых развязок в Ростове до «Чёрного танка» в Луганске.

А ещё здесь есть два города с похожими названиями: Мелитополь и Мариуполь. Интересно, что эти города объединяют не только буквы в названии, но и наличие памятников Владимиру Высоцкому и Александру Невскому. Мы перекопали весь интернет, чтобы понять почему население сделало такой выбор, но конкретного ответа так и не нашли.

Предполагаем, что ответ на поверхности – Невский известен тем, что надолго отбил у врагов желание посещать с оружием русскую землю, а Высоцкий просто никогда никому не врал.

Возможно, это именно то, что сейчас нужно людям.

Начало здесьand#8230;

Источник новости: https://amur.info/2023/02/13/53976/