Ведущий — Сергей Логвинов:

Добрый вечер! Впервые наш краеведческий музей обласкан шикарным подарком: 14 именитых художников России преподнесли в дар амурской культуре свои произведения. Один из дарителей у нас сегодня в гостях. Знакомьтесь, народный художник России, академик, член президиума Российской академии художеств, председатель московского отделения союза художников России, монументалист, скульптор, архитектор, дизайнер, живописец – во как! По-моему, я даже не всё назвал, да, Сергей Витальевич?

- И не надо всего, вы знаете, я как раз делал последнюю визитную карточку, где просто написал Сергей Горяев и всё.

- Скромно, скромно, да. Что такого монументального человека, если не ошибаюсь, уже в четвёртый раз привело в Благовещенск? Я знаю, что два месяца назад вы во Франции вместе с Зурабом Церетели открывали памятник Марине Цветаевой. А вот через два месяца гостите в Приамурье.

- Ну, потому что это программа российской Академии художеств. Выставка графическая, её идейный руководитель Константин Витальевич Петров.

- Вице-президент Академии художеств?

- Помощник президента.

- Церетели?

- Да. Он десять лет уже возит лучшие произведения графики российских художников от имени Академии художеств и дарит их в основном пока центральных областях России. Впервые мы добрались до Благовещенска. Здесь она впервые приняла международный характер. Мы её показали здесь и в Хэйхэ. Хотели в Харбине, но они предпочли принять в Хэйхэ. Часть работ наших художников была приобретена, часть вернулась именно в коллекцию вашего музея.
- Она продлится, я так понимаю, до юбилейного фестиваля «Амурская осень».

- Да. До «Осени» она будет растянута.

- А как такое взаимодействие вдруг произошло – «Амурская осень» и эта вот акция?

- Всё благодаря Александру Тихомирову. Потому что всё, что делается в жизни, делается благодаря нормальным отношениям людей.

- Правильно понимаю, что вы даёте жизнь некоторым произведениям известных мастеров, вторую жизнь, собственно говоря. Они давно написаны, но как-то все в запасниках лежат у художников.

- Ну, понимаете, есть некое у нас остаточное мышление, что главным искусством является живопись. На бумаге это, вроде как, второго сорта искусство. Но мой отец был народным художником СССР, его работы здесь остались в вашем музее. Я говорил это на открытии в Китае, что 5 тысяч лет существует традиция такого искусства, которая родилась именно в Китае. Рисовали на чём угодно. На дереве с левкасом, как наши иконы и так далее. Только с 16 века началась масленая живопись, понимаете?

- А вам по душе что ближе всё-таки?

- Мне всё по душе. Мне нравится делать вещи масштабные.

- Не случайно вас монументалистом называют?

- Конечно. На этот счёт есть замечательный русский анекдот: «Если вы 100 грамм выпили – можете работать? - Могу. – А 200? – Тоже могу. - И 300? – 300 тоже могу! - А пол-литра? – Только руководить».

- Раз уж мы заговорили про художественные полотна, про картины, вот вы 6 лет назад были у нас в студии, можно я процитирую один ваш фрагмент из вашего интервью?

- Да.

- «Настоящее произведение искусства, я в этом абсолютно уверен, это ненужная вещь. Чем выше произведение искусства, тем более бесполезным является его произведение». Вы и сегодня придерживаетесь этой точки зрения?

- Абсолютно.

- А почему так?

- Понимаете, в этом есть проблема с монументальным искусством, это вещь, которая делается в конкретное место, в конкретное время и с конкретным качеством. Ван Гог за всю жизнь не продал ни одной картины. Он делал абсолютно безумно бессмысленные вещи. Но они сейчас стоят дороже всего в мире. Так что я от своей точки зрения не изменил.

- Хорошо. Выходит, что этот акт дарения ненужных вещей краеведческому музею, он как-то парадоксально звучит, да? Вроде, эти картины – ненужные вещи, а вы дарите их как ценные подарки, которые должны войти в наше хранилище, выставляться.

- Во-первых, подобные же произведения два дня назад в Китае были куплены по несколько тысяч долларов каждое.

- Вы меня подвели к этому вопросу, я вас очень хотел об этом спросить. Один из бизнесменов китайских купил 21 картину российских художников. А вот как вы это расцениваете? У нас что, перевелись на Руси третьяковы?

- Наверное, нет, но они иначе работают. Понимаете, у нас до сих пор государство не образовало систему поощрений покупки художественных произведений. Ты не можешь сделать налоговый бонус с заработанных денег, если ты покупаешь отечественные произведения искусств. Чтобы было бы совершенно естественно в нормальной экономической ситуации. Я вам могу сказать, что я коллекционер, у меня музей собственный есть.

- Я это знаю, вы собираете шкатулки, чайники какие-то там.

- И картины тоже.

- Сергей Витальевич, я просто хочу вернуться к вопросу по поводу китайской покупки. Как вы думаете, если честно, по возможности, это настоящий акт оценки талантов наших мастеров или в какой-то степени такой политический акт, как в советское время сказали бы – демонстрируется дружба между народами. Чего здесь больше?

- Я до конца не понимаю, но, с другой стороны, они не проиграли. Потому что они в среднем по две тысячи долларов купили очень высокого класса вещи, которые принадлежат в общем мировой культуре.

- А не жалко, что эти вещи, которые выполнены руками людей, которых вскормила наша страна, они будут сегодня читать в частной коллекции в Китае?

- Вы знаете, не жалко. Когда люди вкладывают деньги в коллекции, они к ним хорошо относятся. А мы часто имеем случай, когда к наследиям относятся не так, они просто пропадают в нашей стране наших великих художников.

- Вот вы упомянули про свою коллекцию, которая на улице Беговой в вашей мастерской расположена. Наверное, это ещё более старые, ещё более ненужные, чем картины, которые мы так называем, не хочу называть это слово. Тогда для чего вы это собираете? Просто интересно.

- Я не люблю мебель после 19 века.

- Серьезно?

- Да. Я предпочитаю жить в…

- Антиквариате?

- Да, это моя внутренняя миграция.

- Вы живёте среди такой мебели?

- Да, у меня нет другой.

- Серьёзно?

- Да.

- А спите вы на какой кровати?

- Тоже 1830-го года.

- Да ладно?

- Конечно!

- И она ничего, крепкая?

- Её починили. Посадили консуловский матрас нормальный, а так всё осталось.

- Вы упомянули своего отца, Виталия Горяева, народного художника Советского союза, который был иллюстратором известным, который знаком был с Владимиром Маяковским ,можно сказать, с его лёгкой руки и стал художником. И он очень много после себя оставил. У меня такой к вам вопрос. Вы ставите перед собой цель хотя бы приблизиться в творчестве к богатейшему наследию своего отца?

- Я строю ему музей. Я живу воспоминаниями о нём в окружении его произведений искусства. В этом году открыли, слава Богу, мемориальную доску у нас на Беговой. Но я хотел бы себя с ним сопоставлять только в качестве, мечтаю, по крайней мере, широты отношения к жизни. Это человек, который был дружен с Твардовским, вообще со всеми, со многими другими. Я помню масштаб этого человека, и мне бы хотелось соответствовать именно масштабу своего отца. Ну я тянусь понемножку, что получится – не известно.

- А я хочу вам этого пожелать. Спасибо вам большое за второй визит в нашу студию.

- Спасибо.

У нас в гостях был замечательный народный художник России, главный художник Москвы, можно сказать, Сергей Горяев. Это были «Простые вопросы». Всего доброго.

Источник новости: http://www.amur.info/simple/2012/08/24/2733.html