Глава компании СИБУР Дмитрий Конов дал большое интервью изданию РБК. В частности, он рассказал о строительстве Амурского газохимического комплекса, который планируется разместить в границах ТОР «Свободный» в Свободненском районе Амурской области. Амур.инфо публикует фрагменты этой беседы.

Владислав Шатило, РБК

(...) — Вы договорились с «Газпромом» о поставках сырья для Амурского газохимического комплекса и представили проект Владимиру Путину. Проект в итоге будет реализован?

— Окончательное инвестиционное решение примем до конца года. Есть две конфигурации. Одна (производство 1,5 миллиона тонн полиэтилена ежегодно — Прим. РБК) — только на этане [в качестве сырья], которая была изначально, другая — расширенная, на этане и СУГ (сжиженные углеводородные газы, производство 2,7 миллиона тонн полиэтилена и полипропилена в год — Прим. РБК). Мы практически уверены, что примем решение как минимум в этановой конфигурации, понимая, что правительство принципиально одобрило введение отрицательного акциза на этан. (...)

— По поводу этановой конфигурации назывались инвестиции в 8 миллиардов долларов, а по расширенной — около 11 миллиардов.

— Это предварительные цифры, исходя из стоимости производств аналогичной мощности. Любая цифра — и 8 миллиардов и 11 миллиардов долларов — это что-то подсчитанное какое-то количество времени назад и подлежащее уточнению.

— Независимо от конфигурации, сырье будет поставляться с Амурского ГПЗ, который сейчас строит «Газпром». Как вы можете принять решение без гарантий?

— Мы понимаем, как продвигается строительство Амурского ГПЗ, потому что НИПИГАЗ (СИБУР — крупнейший акционер этого подрядчика — Прим. РБК) в этом участвует. Эти риски по большей части закрыты контрактом с «Газпромом», какие-то риски принимаем на себя. У нас взаимные обязательства по поставкам и приему сырья.

— В июне 2019 года вы подписали условия создания СП на базе Амурского ГХК с китайской Sinopec, где она получит 40 %. Во сколько эта доля может обойтись Sinopec?

— Будет определен бюджет проекта, исходя из затрат, ранее реально понесенных «СИБУРом», и того, что нужно будет дополнительно тратить. Когда мы это поймем и определим целевой ориентир участия в проекте акционеров, будет определена цена. Допустим, финансирование акционеров составит 30 %, а остальное будет привлекаться в долг. В этом случае Sinopec заплатит за equity (акции) и исторические затраты.

— Сколько вы можете вложить в новый проект с учетом того, что по итогам первого полугодия 2019 года долг СИБУР» почти вдвое превысил EBITDA?

— Большая часть долга СИБУРа — на проекте «Запсиб», который мы финансировали все это время и который не запущен. У нас долг составляет около 5,5 миллиарда долларов при годовом денежном потоке более чем в 2 миллиарда. Когда мы прекращаем тратить [на строительство] и запускаем «Запсиб», уже в первый год чистый долг сокращается существенно и быстро продолжает сокращаться.

— Но Амурский ГХК потребует новых кредитов.

— Стройка АГХК придется на 2020–2024 годы, активная стройка начнется в 2021 году. Если будет СП, при общем бюджете в 1 миллиардов долларов акционерное финансирование составит 3,3 миллиарда (30 %), из них на долю СИБУР» придется 2 миллиарда (60 %). Эта сумма будет растянута на три года или даже больше — 700 миллионов долларов ежегодно. Это небольшая цифра по двум критериям. Первый — по масштабам компании, которая зарабатывает существенно больше 2 миллиардов долларов в год свободного денежного потока от операций. И второй — в момент, когда мы начинаем строить Амурский ГХК, мы уйдем не на сегодняшнюю, а на гораздо более низкую стоимость строительства. Предлагаю не переживать.

— Намерены ли вы обращаться за средствами ФНБ (Фонд национального благосостояния) для строительства Амурского ГХК, как было с «Запсибом»?

— Не знаю. Базово не видим ФНБ сейчас в общем пакете [источников финансирования].

(...) — Когда вы еще не определились с партнером по Амурскому ГХК, вы говорили, что будете принимать решение, учитывая риски, которые он поможет снять. Какие риски для вас снимает Sinopec?

— В основном рыночные, а не финансовые. В расширенной конфигурации это один из крупнейших в мире проектов с мощностью 2,7 миллиона тонн в год. Продукт практически полностью будет продаваться вне России, потому что, к сожалению, на той территории, где он будет находиться, живет несколько миллионов человек с не самым высоким уровнем потребления. Основной рынок для него — это Азия, не самый привычный для нас рынок. Сейчас почти 60 % продукции СИБУР продает в России, 35–40 % отправляет на экспорт, но из них на Китай и Азию вообще приходится лишь 5 %. Поэтому derisking (снижение рисков) проекта в основном касался того, кто будет нашим партнером по продажам в Азии.

— Министр природных ресурсов Дмитрий Кобылкин говорил, что надо отказываться от пластиковой посуды в течение пяти–десяти лет. Это угроза для СИБУРа?

— Мода на отказ и государственные ограничения коснулись только тех немногих категорий, для которых сегодня практически невозможно эффективно организовать раздельное накопление и переработку. (...) При производстве полимеров затраты энергии и выбросы СО2 кратно меньше, чем в производстве большинства других материалов. Заменить пластиковую на бумажную посуду во многих случаях просто не получится по техническим характеристикам. Там, где это возможно, нужно считать комплексный экологический эффект с учетом сокращения лесов, потребления энергии и воды, выбросов CO2. Нельзя не видеть проблему там, где она есть, но простых решений не существует.

Основная задача заключается в донастройке системы утилизации. Когда пластик собирается отдельно, он отправляется на переработку и может быть снова использован в производстве новых вещей. Думаю, что производство и потребление пластика будет расти, при этом будет меняться его структура — например, ожидается постепенный переход от одноразовых вещей к многоразовым, улучшатся перерабатываемость и разлагаемость.

— Вы сказали, что реализация Амурского ГХК будет зависеть от решения правительства.

— Правительство сильно заинтересовано в нацпроектах. Один из них предполагает развитие несырьевого экспорта, другой — доведение инвестиций до 25 % от ВВП. Чем больше экспорта, тем больше валютной выручки и выше стабильность рубля. В какой-то момент Минфин решил, что нужно поддерживать крупные проекты, которые ориентированы на экспорт. Минфин поддерживает введение отрицательного акциза на этан, потому что оно решает эти две задачи — по экспорту и по инвестициям.

(...) — На Амурском ГХК планируется значительно меньше сотрудников, чем на «Запсибе». С чем это связано?

— Это в том числе разница в технологиях. Мы видим не скачкообразное, но улучшение год от года автоматизации, цифровизации и возможностей человека на производстве. Даже на этапе проектирования АГХК на многие операции можно задействовать меньше сотрудников, чем на «Запсибе». На АГХК будет менее 1 тысячи человек против 1,3 тысячи на «Запсибе».

Полная версия интервью с Дмитрием Коновым на РБК.

Источник новости: https://www.amur.info/news/2019/11/20/163455