Он появляется из-за забора какой-то давно не работающей турбазы вместе со своим боевым товарищем. Разговор начинается с ходу, так, как будто расстались полчаса назад. В глаза бросается необычная однотонная зелёная форма – в зоне боевых действий герой нашего материала уже не первый раз и знает, что на самом деле означает фраза «там, за лентой, всё получите».

Путешествуя по просторам Украины с гуманитарным грузом, мы заехали в одно добровольческое подразделение, где беседуем с Артёмом Евдокимовым. Он уроженец Донбасса и одновременно – казак Амурского казачьего войска. О том, как так получилось, – расскажем далее.

Гражданин своей страны

В Благовещенске Артём оказался случайно. Сам из кальмиусских казаков, на Дальний Восток попал после демобилизации:

— Когда были бои за донецкий аэропорт, у сына утром школу разбомбили, у дочки вечером то же самое случилось с ЦДО. Встал вопрос, а где дети будут учиться. Бабушка у нас в Сочи, и мы отправили детей туда, пока не закончилась доверенность на детей. И их поставили на депортацию. Мы с женой демобилизовались с фронта, поехали решать проблемы детей. Когда устроились, встал вопрос, что делать дальше. В Амурской области министром культуры тогда был Самарин, пригласил меня с супругой поработать в Благовещенске: меня как методиста, жену – как хормейстера. Там с амурскими казаками познакомились, перешёл в Амурское казачье войско, как раз застал формирование российского казачьего общества, в его структуре начали формироваться молодёжные подразделения, – рассказывает Артём.

Мобилизация

В Амурской области Артём активно занимался работой с детьми и молодёжью – в этом качестве его и знают амурчане, причастные к этому процессу. Но с началом спецоперации его планы резко поменялись.

— В этот раз поехал уже по мобилизации. А первый раз, как только объявили СВО, мы приехали в военкомат, нас очень сильно не хотели брать, говорили, что участвуют только силы спецопераций. Мы показали военкому, что очередь из желающий попасть на войну в коридоре не стоит и не намечается. Военком согласился, и мы поехали на СВО, – рассказывает он.

Артёма давно и хорошо знает в лицо противник, поэтому он позирует фотографу без маски или балаклавы. С 2014 года его данные уже на всех «вражеских сайтах» – в Крыму и в Авдеевке участвовал в организации референдума о присоединении к России.

— Очень долго мне Россия не хотела давать военный билет, я всё ходил с «ДНРовским». Зато теперь у меня в военном билете написано, что я «хорунжий» – в связи с тем, что закончил академию государственной казачьей службы, – при этих словах мы с удивлением взираем на военный билет, где написано звание, которое ассоциируется больше с казаками атамана Платова, чем с современными военно-учётными специальностями.

Форма номер восемь

В зоне боевых действий Артём Евдокимов уже не первый раз, и как доброволец он экипирован почти полностью за свои деньги.

В ДВОКУ Артёму и его группе выдали форму для тренировок, обещали выдать комплекты ВКБО уже непосредственно в зоне боевых действий.

— Вот мы уже больше месяца в этой самой зоне. Первый раз нам дали ещё афганские бронежилеты. Спасибо амурским казакам, переодели в нормальное, общевойсковое. Они немного в шоке были от того, как нас отправили в зону СВО, поэтому нас быстренько переодели. Если посмотреть фото «до» и «после», то это впечатляет, – рассказывает Артём.

Сноровку и солдатскую смекалку никто не отменял. На том и «выезжают» добровольцы. Не секрет, что украинская армия собирает снаряжение для солдат по всему миру. В России всё своё, но пока только на выставках. Не так давно бойцам выдали медицинские кровоостанавливающие «турникеты» – «ноунеймовая» реплика американского изделия. В идеале без нескольких таких приспособлений никакой солдат не должен появляться на передовой. Их качество критически важно – они спасают жизни солдат. При этом в российских войсках давно и с позитивной стороны зарекомендовали себя жгуты российского производства, но они пока не попали к добровольцам.

— У нас есть «медплантовские» наши жгуты отличные, лучше по качеству в «стопятьсот» раз. Но пока мы укомплектованы репликами. А мы хотим показать всем: местным, противнику, что мы люди культурные, и армия наша лучше организована. Почему-то у есть нас и промышленность, и ракеты, а вот трусы сами себе покупаем, – рассказывает Артём.

Военная электроника – это общая «боль» всех воюющих подразделений. Если форму и снаряжение можно купить за свои деньги, то приборы ночного видения и «термальники» стоят таких денег, что не хватит никакой зарплаты добровольца. Многое приходится делать из подручного материала, например, специальные фонари, работающие в невидимом глазу диапазоне, – в помощь приборам ночного видения. В армиях НАТО такие приборы давно есть у каждого солдата – это даже не электроника.

— Для подсветки ПНВ мы ездим на блошиный рынок, покупаем пульты от телевизоров, вытаскиваем из них диоды, перепаиваем в фонари. Мы нашли, как решить ту или иную задачу, – рассказывает Артём.

Бремя командования

Артём признаётся, очень хотел повоевать рядовым, но этим планам видимо уже не суждено сбыться. Опыт участия в боевых действиях с 2014 года есть не у всех, и вообще, как выяснилось, адекватные командиры – «штучный товар».

— Приехали на Кадамовский полигон, я был рядовым, и тут мне говорят – принимай командование отделением. Заходим «за ленту», мне говорят, принимай командование взводом сводным. И так пошло-поехало. Как мы не хотели побегать в рядовых, не получилось. Одно дело, когда на гражданке, командиров можно назначать и менять – там обязанности простые. На войне командиров нужно назначать не как попало, а с опытом, чтобы командир умел сберечь личный состав, выполнить боевую задачу. Командир должен владеть местностью, понимать топографию. Нам здесь очень пригодилось знание местности и языка, – рассказывает Артём.

Местные

Общение с населением никто не отменял – это важная часть жизни в зоне боевых действий. Нужно знать какие-то нюансы в общении с местными, чтобы наладить контакт, показать делом свою заботу. В посёлке неподалёку нет аптеки – жителей снабжают добровольцы. Весь шоколад из продуктовых пайков уходит детям. Жители не раз рассказывали о том периоде, когда здесь стояли «азовцы».

— Вот он приходит на рынок, берёт с прилавка бутылку коньяка. Попил. Пошёл дальше. Никто ему ничего не скажет – он с автоматом, – рассказывает Артём.

Наш собеседник рассказывает, что на харьковском направлении к россиянам изначально относились крайне враждебно. Прямо в лицо называли оккупантами и агрессорами.

— Как только мы «упёрлись» в противника, в эту местность заехали «захисники», чтобы оказывать нам сопротивление. Начали у жителей таскать еду, всё что нужно для казармы, насиловать местных женщин. И местные сразу побежали нам всё это рассказывать, где у них расположение, где у них что. Буквально недельку постояли у них украинские войска, и ситуация полностью поменялась, – рассказывает Артём.

Захисники

О том, что такое «украинское государство» вообще, говорит тот факт, что многие украинские военные не знают «украинской державной мовы».

— Когда ещё попадается кто-то с националистическими взглядами, начинает нам очень бодро рапортовать по-русски. Мы в таком случае спрашиваем его на мове, почему он не выучил «державную» свою. А парень двух слов не свяжет на украинском. Все эти люди думают по-русски, им самим тяжело вот это всё изображать, эту свою «незалежность». andnbsp;

Предыдущий репортаж можно прочитать тут.

Первая статья из нашей поездки здесь.

Рассказ о городах Донбасса из окна авто можно прочитать здесь.

Источник новости: https://amur.info/2023/02/20/57119/